Когда занятия закончились, Андрей шёл в сторону дома уставший, замученный непрерывным сидением на одном месте и перегруженный потоками новой информации.
Ох-х, тяжко… Три часа подряд… Я последний раз в универе столько сидел… На втором курсе, наверное… Когда ещё нужно было на пары ходить… А теперь вот в школу… Ну ладно… Что делать?.. На людей хоть посмотрю!.. Задолбался дома сидеть…
Школа располагалась в получасе ходьбы от дома, причём путь проходил недалеко от того самого офиса Корпорации, с которой недавно пришлось распрощаться. Андрей смотрел на огромные синие буквы логотипа на самом верху многоэтажного знания и размышлял, над чем сейчас могли бы работать ребята с его последнего проекта. Засмотревшись, он чуть не наткнулся на Ксюшу, неожиданно возникшую на его пути.
Ксюша устроилась в Корпорацию недавно, а до этого она работала программистом на крупном государственном заводе. Покинуть завод её заставили не только низкая зарплата, но и невыносимые условия труда. По её рассказам, Ксюшу постоянно загружали работой, которую, кроме неё, никто делать не мог. Коллеги сидели, что называется, на жопе, постоянно тряслись за своё рабочее место, но делать при этом толком ничего не умели. Ни достойной зарплаты, ни премий Ксюша не получала. Закончив одну автоматизацию, она бралась за следующий проект, потом за следующий, и это тянулось месяцами, годами, и никакого просвета в таком положении не наблюдалось. В итоге она имела только непрерывное давление руководства и завистливые взгляды коллег. Кроме того, на заводе действовал строгий пропускной режим и соответствующий график работы – всё это осталось ещё с советских времён. Вечерами приходилось подрабатывать лабораторными работами для студентов, заниматься небольшими собственными проектами и поднимать квалификацию чтением книг. Корпорация привлекала Ксюшу достойной зарплатой, аккуратными офисами, более свободным графиком и, несомненно, на пару порядков более адекватными и компетентными сотрудниками. Дело своё она знала хорошо, и влиться в рабочий процесс ей не составило особого труда. Вскоре ей подняли зарплату и повысили в должности, не говоря уже об авторитете, который она быстро заработала среди своих новых коллег.
– А ты что тут делаешь?
– Вот с работы иду.
– Тоже по субботам заставляют работать?
– Ага, я теперь у Ивана в отделе работаю. Коротышкина знаешь?
Коротышкина Андрей помнил прекрасно. С первого дня работы в Корпорации, куда он попал в одну с Коротышкиным команду. Тот постоянно суетился, бегал туда-сюда и всё время о чём-то говорил. Причём говорил обо всём подряд, начиная от замены зимней резины в автомобиле и заканчивая опытом внедрения какой-нибудь специфической технологической разработки. При этом совершенно не имело значения, в тему ли он говорит, спрашивают ли его и слушают ли вообще. Любое профессиональное достижение позиционировалось как огромный подвиг, даже если это была какая-нибудь совершенно типичная задача автоматизации рабочего места или примитивная программа с доступом к базе данных. Как Коротышкин мог дослужиться до должности старшего специалиста, Андрей абсолютно не понимал. Он не видел в нём ничего ценного ни как в человеке, ни как в специалисте. Его несоразмерный апломб и непрерывная навязчивость вызывали у Андрея, как человека скромного и застенчивого, чувство глубокого отвращения. Отвращение сменилось откровенной ненавистью, когда Коротышкин начал попытки, как говорится, построить Андрея по струнке. После нескольких неудачных проб выведать зарплату, которую в Корпорации сообщать друг другу было запрещено, Коротышкин на некоторое время успокоился. На регулярные потуги учить его жизни Андрей просто перестал реагировать.
Новый наезд Коротышкин предпринял, задумав загрузить Андрея работой по своему проекту. В Корпорации один человек мог работать на нескольких проектах одновременно, но привязка к проектам была официальной, то есть работать на чужих проектах никакой необходимости не было. Андрей с проектами Коротышкина никак не пересекался, поэтому когда Коротышкин внезапно прислал ему электронное письмо с заданием, это письмо было закономерно проигнорировано. Когда же Коротышкин заговорил об этом задании и пытался устно заставить его сделать, он был точно так же закономерно послан заниматься своим проектом самостоятельно. Коротышкин был очень возмущён и тут же побежал жаловаться Ивану. В общем, именно благодаря активной деятельности Коротышкина Андрей незаслуженно заслужил репутацию человека конфликтного и неуживчивого.
Все эти воспоминания проскочили в голове меньше чем за секунду. Андрей досадно подавил всколыхнувшиеся эмоции и постарался улыбнуться Ксюше.
– Ну ещё бы! Тот ещё кадр.
– Он сейчас мой начальник по проекту. Рассказывал трогательную историю про тебя.
– Чё говорит?
– Ну типа, если видишь лишние деньги на счету, нужно сразу сообщать руководству.
Андрей начал раздражаться. Коротышкин непосредственного отношения к этой истории не имел, следовательно, получил её из третьих уст.
Во даёт… «Видишь лишние деньги на счету»… Да я даже через интернет не мог выписки посмотреть…
– Ага, и чё дальше?
– Дальше я его прервала. Сказала, что знаю прекрасно вашего Берёзкина, пиво вот недавно с ним пила. Потом он рассказывал, как ты в другом отделе работал, с другой технологией, там не сработался, а Иван потом тебя в своём отделе приютил. Пригрел змеюку такую!
– Какую ещё змеюку?!
– Ну это я приукрасила немного, это Коротышкин рассказывал. А я ему сказала, что ты не сам же ситуацию спровоцировал. Я, например, вообще за счетами своими не слежу. При чём тут человек? В общем, тобой тут, по ходу, будут всех новых стажёров пугать.
– Сплетничают, значит.
– Да вообще! Если б ты знал, сколько на меня грязи вылили, когда я с завода увольнялась. Такого от людей наслушалась, даже не думала, что про меня такое могут рассказывать.
– Слушай, а при чём тут вообще Коротышкин?
– Вот и я не понимаю. Прикалывает, что они эту историю всем треплют.
– Он допиздится когда-нибудь.
– Ну а с другой стороны, что им говорить? Идите все в Корпорацию – мы увольняем людей за то, что они много работают, потому что у нас в бухгалтерии курицы? Не могут же они говорить, что увольняют людей, потому что так захотел Иконников.
Андрей вспомнил грозное высокое двухметровое руководство.
– Ты бы лучше сменила руководителя проекта, с Коротышкиным тяжко придётся. Но вообще приятно. Хоть ты меня понимаешь!
– У меня чувство справедливости обострённое с детства. Кстати, тут товарищи что-то с москвичами мутят, вроде ещё один человек нужен на проект. Могу с ними поговорить.
– Да у меня уже вроде что-то нашлось. Спасибо!
Андрей продолжил путь в очень приятных чувствах. Ксюша разбиралась в людях, и мнение, которое у него сложилось по поводу бывших коллег, полностью подтверждала. Непонятно только было, почему руководство до сих пор держало Коротышкина, который из года в год портил людям кровь.
В таких размышлениях он добрался до дома и зашёл в подъезд. Достал ключик, проверил почтовый ящик. За рекламными газетами вдруг обнаружилась монетка самого маленького номинала. То ли залетела по ошибке, то ли кто-то решил пошутить. Но взбудораженный неприятными воспоминаниями и разговором с Ксюшей, Андрей решил, что по закону эту монетку нужно немедленно отнести в милицию. Впрочем, на сто процентов уверен он не был. Поэтому сел за компьютер, уткнулся в виртуальные комнаты и описал сложившуюся ситуацию там. В виртуальной комнате с друзьями с помощью не замедлили, было предложено три разных мнения сразу.
– Надо участкового вызывать, составлять акт. Так, мол, и так. В почтовом ящике и далее по тексту, чтоб потом не было никаких инсинуаций.
– Если они поддельные, то тебя примут!
– Ну отнеси их ментам. Сдашь отпечатки пальцев заодно, скажешь, что не наркоман, потом пойдёшь домой. Если не очень повезёт, то только на следующий день.
Ночевать в милиции Андрею совсем не хотелось, так что в этом вопросе была поставлена точка.
II
Жизнь продолжалась. В выходные – школа, в будни – работа, дни пролетали быстро и незаметно. С прилётом в город заказчика состоялось очередное производственное совещание. Шура должен был встретить немца в аэропорту и пристроить его чемоданы. Затем встречались в том же кабаке и в том же составе, что и в первый раз. Младшего Руслана на встречу почему-то не пригласили, что не могло не польстить самолюбию Андрея.
Шура снова рассказывал про состояние дел на проекте, и Андрей удовлетворённо отмечал для себя, что уже хорошо понимает ту часть, которую он осилил изучить за эти месяцы работы. Потом к нему обратился Блёдер.
